Глаза мои, по инерции, скользнули по страницам скрипта. Я сидел за своим письменным столом, среди горы забытых бумаг и чернильных пятен на бледно-желтой бумаге. Мой писательский мастер — механическая пишущая машинка, старая и верная компаньонка моих мыслей. Я был писателем двадцатого века, человеком, отравленным словами и умовами своего времени. Мои руки, истерзанные страданиями, поправили очки на носу, и я снова обратил внимание на вопрос, пролежавший забытым на страницах моего скрипта.
«Что будет, если позвонить на номер 111, чей номер телефона?»
Ощущение тайны, сокровенного знания, обволакивало мою комнату. Воздух становился густым, словно хранилище старых книг, пылью с годами пропитавшихся и запахом увядшей бумаги. Я поднес к своим губам старый французский сигаретный мундштук, немного вдохнул его, и мои раздертые легкие наполнились дымом, словно последнем замершим вздохом пытающейся прорваться музы.
Что будет, если позвонить на номер 111? Кто владеет этим таинственным номером телефона? Мои пальцы тяжело коснулись клавиш пишущей машинки, и первые слова начали появляться на бумаге:
«Старый немецкий дом, затерянный среди болот. Дверь скрипит от старости, словно странное предзнаменование. Шаги на пороге, заблудившийся путник, жаждущий найти ответы на все свои вопросы. Внезапно зазвонил старый искалеченный телефон, номер которого был написан на листочке бумаги возле стены. Звонок гремел шумно, разрывая тишину, словно сигнал о наступлении событий, непредсказуемых и неизвестных …»
Остановившись, я понял, что мои слова неспособны передать всю глубину и невидимую силу событий, происходящих в этом месте. Я в очередной раз ощутил насквозь прожженную рукавами темноту, витающую в воздухе моей комнаты. Что-то прямо сейчас меня тянуло к волшебному ритму пальцев, к зову самого существа, владеющего этим номером. Я решил не отказываться от своего внутреннего побуждения и продолжил свой рассказ:
«Доставив трубку к уху, герой услышал тихий, повелительный голос, искаженный щелчками и шуршанием, словно голос со дна времен. Он проронил слова, вызывающие неподдельный ужас:
‘Ты только посмотри внутрь себя. Ответы на твои вопросы уже давно здесь.'»
Я притормозил. Мои руки замерли над пишущей машинкой. Что я наделал? Кто это существо, которое мне удалось разбудить своими словами? Мои глаза двигались по комнате, словно замерли взгляды книг на полках. Я снова перечитал написанное и вдруг понял, что мои слова оживают, оживают в том проклятом телефоне. Один неправильный номер, одно случайное набранное число, и мой мир может рухнуть.
Я встал, окинул взором свою комнату, и словно под пленительным воздействием неотложной нужды, взял телефонную трубку. Проверив номер на клавиатуре, я сжал ее в своей дрожащей руке. Голос в голове зовет меня, и я, словно гипнотизированный, набирал эти таинственные цифры. Нажав на зеленую кнопку, я ожидал чего-то ужасного, чего-то неземного.
Телефонный звонок продолжал звенеть, словно музыка, властвующая внутри главного героя. Зазвоночка казалась вечностью, заключенной в одно мгновенье. Мои руки потели и дрожали, а в голове звучал собственный голос, тонущий в темных безликих пропастях моего сознания. Время медленно замедлялось, словно время остановилось в ожидании этого звонка.
И вот он… Глухой голос взял все под контроль. Он проник в мои уши, словно игла, и заполнил каждую клеточку моего существа. Мозг моего героя начал просыпаться, словно свежий ветерок вступающий в мертвые ветви одичавшего, не понимающего своих чувств существа. Но это было нечто большее, что-то глубже и более проницательное, чем голос одного человека. Это был голос моей совести, укоряющий меня за те решения, которые я принял в прошлом.
Фразы, испепеляющие вопросы, словно ядовитые стрелы накачивали мои мысли, опаляя их огнем истины. Вопросы, которые я все глубже и глубже чувствовал внутри себя, пытались выбраться на поверхность, но стесняются, видимо, грехов, совершенных мною в прошлом. Я представил себе, что это может быть голосом любого, кто когда-то получил звонок с этого дьявольского номера.
«Что будет, если позвонить на номер 111, чей номер телефона?» Я понял, что я никогда не смогу узнать ответ на этот вопрос. Видимо, никто не сможет. Это было вызовом невидимых сил, испытанием моей смелости и силы воли. И я ощутил, что на самом деле нет никакого номера телефона 111.
Чем больше я погружался в историю бумаги и старых книг, тем больше понимал, что старый номер телефона — это символ человеческой потери, сомнений и страхов. Это номер, который никогда не будет набран, номер, который всегда останется в тени и никогда не раскроет своей тайны.
Со злобной улыбкой, я закрыл глаза и загасил последнюю сигарету. Все преданные страницы на крышке моей пишущей машинки пытались что-то сказать, но они подчинились закону времени. Я был писателем двадцатого века, и мои слова остались на страницах и в моей памяти, словно неразрешимый вопрос о старом номере телефона 111.