Фильм, который его не узнала собственная мать, думал, что это прикол. Когда я запираюсь в своем небольшом кабинете, окруженном стенами, обитыми напоминаниями о прошлом, мое воображение берет верх над реальностью. Откидываясь на стуле и погружаясь в сон или полусон, я нахожу себя во временах, которые я никогда не знал, в мирах, которые я никогда не видел. Такой фильм, вероятно, может быть создан только в моей голове, объединяющей воедино живые и мертвые фрагменты моего сознания.
Фильм начался в моей голове с четкого кадра сна — пленочной ленты, открывающейся перед глазами моей матери. Ее лицо было выражением шока и неуверенности, будто она не могла понять, что происходит. И кто мог этого ожидать? Фильм, который я создал в своем сознании, был столь странным и причудливым, что даже сам я не мог его полностью осознать.
По мере того, как фильм развивался, я увидел себя, каким я был в детстве, играющим в заднем дворе нашего семейного дома. Моя мать стояла на крыльце и наблюдала за мной с улыбкой на лице. Она была такая молодая и красивая, ее глаза лучились от радости. Но затем, с нескрываемым изумлением, она внезапно перестала меня узнавать. Я превратился в клоуна, с веселыми наряда…ями и причудливым гримом на лице. Мне показалось, что это было смешно, но, очевидно, моей матери не понравилось, что ее сын так изменился.
Фильм продолжался, погружая меня в мир театра и искусства. Я видел себя на сцене в гриме и костюмах, играющим различные роли и зажигающим зал. Но каждый раз, когда я обратно возвращался к своей матери, она не узнавала меня. Она смотрела на меня с непониманием и страхом, будто видела незнакомца перед собой.
Фильм начал принимать более темные оттенки. Я видел себя в бою, несущим оружие и убивающим врагов. Я видел себя как наркомана, больного и сбитого с жизненного пути. Но независимо от образа, который я принимал, моя мать не могла меня узнать. Она видела только незнакомца, стоящего перед ней.
Пройдя через все эти нелепые и жуткие сцены, я начал задаваться вопросом: что заставило меня создать такой фильм в своей голове? Какие мои внутренние демоны я пытался исцелить, переживая все эти разные сцены? Было ли это просто приколом моего сознания или попыткой протянуть руку моей матери, преодолеть пропасть, возникшую между нами?
Я думал о своих недавно умерших родителях и о том, как я никогда не смог выразить им свою истинную сущность. Может быть, этот фильм был попыткой рассказать им о себе, о том, кем я на самом деле являюсь, о моих скрытых желаниях и страхах.
Окончание фильма было туманным и запутанным, как и начало. Я снова увидел свою мать, смотрящую на меня с непониманием и болезненной грустью. Я был лишен возможности сказать ей, что это был только фильм, что я всегда был рядом и любил ее. А может быть, я сам не был полностью уверен, что это был только прикол. Возможно, в этом фильме была частичка правды, которую я не хотел признавать.
Этот фильм в моей голове — это искусство и терапия одновременно. Это попытка вспомнить и понять свою собственную сущность, свои мотивы и демоны. Это фильм, который никогда не будет показан на экранах кинотеатров, потому что он слишком личный и слишком сложный для понимания.
Возможно, внутри каждого из нас есть такой фильм, скрытый где-то в глубинах нашего сознания. Мы все носим маски и играем роли перед миром, а наши близкие наблюдают за нами, не всегда понимая, кто мы на самом деле. Моей маме никогда не удалось расшифровать этот фильм, и я сам не уверен, что когда-нибудь смогу. Но, возможно, именно в этом и заключается его красота и загадочность — в способности к трансценденции, в способности сказать нам что-то глубокое и личное. Это фильм, который меняется и растет с каждым нашим опытом и погружает нас в мир, о котором мы даже не подозревали.