Страшная болезнь «куну» — это нечто, что нельзя назвать иным образом, как кошмаром. Проклятая эта болезнь, похожая на чуму, сеяла смерть и разрушение в различных уголках мира. Своим бессильным разумом, пожиравшем плоть и кости, «куну» оборачивала жизнь в ночной кошмар и делала надежды ничтожными тлей.
Непонятного происхождения и таинственного возникновения, «куну» всегда оставалась загадкой истории. Некоторые исследователи предполагали, что она появилась в древности, в эпоху морских путешествий и переселений, когда хищные корабли их добытчиков притаскивали к суше не только золото и шелк, но и жуткую способность уничтожать всё живое на своём пути. Многие города превратились в безмолвные поля смерти, поглощенные призрачным воем и криками истерического отчаяния.
Места, пораженные «куну», превращались в гнезда ужаса, где улицы и дома наполнялись тишиной смерти. Жители покидали свои дома, бросая за собой последние признаки цивилизации и оставляя проклятые каменные стены, защищавшие их от нашествия болезни.
Одним из таких мест была далекая гора Готфридсберг, что находилась в самой глуши германской провинции. Её густые леса и высокие скалы делали её неприступной для внешнего мира, а сама природа, жившая в этих местах, казалась такой страшной и дикой, что невольно можно было предположить, что именно здесь запуталось сердце «куну». Очерченная неутешительными легендами, эта гора превратилась в воплощение настоящего кошмара.
В чумной чуме исчадие страха перехватывало неподготовленных жителей, ловило их сетью внутри их же мозга и витало, пока не сожрало последний живой орган. И потому, когда народ видел первые признаки болезни «куну», он понимал, что хранит в себе нечто более страшное, чем собственный конец. А конец, вроде бы, уже совершился. Последней нишей надежды становился каждый последующий день. Но нет, болезнь «куну» не позволяла заснуть человеческому разуму, терзала его бессонницей и страхами ночи, из которых нет пути назад.
Неудивительно, что люди в отчаянии обратились за помощью к средним вековым методам изгнания демонов и ведьм. Но этим подходом было откровенно плохо рискнуть, захватить более широкую сферу общества и тем самым увеличить степень болезни. Только глубокие знания древних магических знаков и заклинаний, возникших еще во времена античности, могли как-то справиться с коварной «куну». Но, разумеется, это было меньшее из зол.
Неотразимой и страшной, эта болезнь продолжала распостраняться по всему миру, как голодовка сверхурочно подавленной плоти. Миллионы людей погибли, не имея никакой возможности выжить. Их гордые сердца спокойно бились, и они боролись до последнего дыхания, как если бы на этом бесконечном пути они обнаружили невозможность смерти.
К сожалению, болезнь «куну» продолжала продвигаться, преодолевая границы и вытравливая всё живое на своём пути. Нет известных лекарств, которые могли бы ей помочь. Медицина помогала только по частным случаям и бытовым последствиям, а губительная сила отравы продолжала расти несмотря ни на что. Это делало болезнь «куну» по-настоящему страшной, может быть, даже более страшной, чем сам смертельную яд.
Итак, вся была Болезнь «куну». Там, где болезнь проявлялась, возникал ужас, грозный и жестокий, который не имел никакого понимания для человеческого животного.
История будет помнить её. Но обязательно ли она будет такой же, как эта страшная реальность? Боюсь, что все мы знаем ответ на этот вопрос. Времена сокрушительного отчаяния ушли, но болезнь «куну» остаётся как предупреждение нашим потомкам, чтобы они никогда не забывали ужасы, которые могут лишить нас всего, что мы имеем.