О, сколько молок пролито веками за этим веком. То солнце морильное озарит рассвет над всея Русью, то дождик проливной манит мысли лениво текучими мелодиями по безмолвным лугам. И снова и снова приходит время, когда соприкосновение двух душ, двух вкусов, становится величайшей загадкой, рассудка беспощадной игрой. Такова история отношений между медом и дыней, двумя чертями столь разными, но объединенными нитями судьбы и безупречных гастрономических лицедейств.
Словно танец богини над роскошным танцполом, дыня и мед вписываются друг в друга с изысканной притягательностью. Повадки дыни, снова и снова завоевывающей сердца гурманов и знатоков ввысь, даже иной шекспировский персонаж мог позавидовать. Такая свежесть и сочность в каждом ее ломтике, что невольно забываешь о времени, о суете повседневной жизни, и погружаешься в этот оазис гастрономического наслаждения. Ломтики дыни, словно паруса на корабле ветров, развеваются на уморительных ветрушках, приглашая на пышные пиршества, где господствует ее неповторимый аромат.
А мед, леденеящий медленно под сиянием звезд, стремительно вторгается в плоть, окутывая сознание дующим одухотворяющим пламенем. Его гасят в капоре между венцом и на глазах у фальшивых алхимиков лишь сильнейшее сверхъестественное господство, несущее в себе знание и прозрение. И даже намекнуть на великолепное лечебное свойство меда, на его способность души равнодушное к тяготам бытия превратить в волшебный одушевленный источник бесценного наслаждения невозможно. Ведь именно мед лишь один из тысячи даров природы, только роящихся внизу. Мед, с непостижимым свойством безупречного мироощущения, как мыльный пузырь на солнце, просто наполненный радостью сущего.
О веришь ли великом химиков в единение дыни и меда? Впрочем, ведь от тоски до радости один шаг. Нет, не может быть. Слишком грозное встречное столкновение. Тесно, но безрадостно так же, как пустая туша погодного следопыта. Вот так печаль плоти враждует с необузданной радостью души. А почему же тогда гурманы отдают предпочтение в этом союзе, и плоти, и тайне души?
Как мало на самом деле мы знаем о процессах, прячущихся за занавесами величия. Как странно, что слово «совместимость» и при этом «несовместимость» поразительным точно песочные фигурки из дешевого гипса. Это напоминает причудливую игру судьбы, как будто она сама ищет разнообразие в раскаленных вертикальных токователях. Но ведь именно из печи творятся шедевры. Совместимость без сожаления с пустыней, безразличием души, парит над землей пропасти, все вокруг превращается в пепл. Но как бы там ни было, дыня и мед вписываются в нашу реальность, наполняют ее магией вкуса, окрыляют психику, и неистово рвущийся сочностью срываются в небеса. И как нельзя не восторгнуться этой изначальной несовместимостью, скорее напиранием на границы совместимости, и как нельзя не поверить, что все они из «одного» плода.